Есть старая история, звучащая так:
В одной долине жили мать с маленьким сыном. Мать рассказывала сыну об удивительном человеке, его отце, с которым он непременно
встретится, когда подрастет. Однажды, когда светила совпали и показались знамения, они отправились в путь, чтобы встретить отца. Они вышли ранним утром, пересекли долину, поднялись в горы, блуждали по тропинкам, отдыхали в пещерах, проходили рощи и, наконец, к концу вечера, ближе к закату солнца пришли в какую-то долину... К своему дому и зашли в него с противоположной стороны. Мальчик увидел необыкновенное существо, высокое, лучащееся, улыбающееся навстречу ему. И узнал, что это его отец, и кинулся ему в объятия. Поиск был завершен. Смысл этой истории в том, что детей не бывает без взрослых, и что, как взрослый стремиться стать ребенком, так и ребенок — взрослым, и таков их путь к освобождению, которое они достигают одновременно.
Можно спросить: не проще ли было просто открыть дверь на другую половину дома и показать мальчику его отца ? Наша жизнь устроена так, что мы понимаем и оцениваем что-то, только пройдя некоторый путь, только преодолев некоторые преграды. Только тогда мы можем что-то осмыслить, собрав это воедино в процессе своего пути, образовав новые ландшафты переживания и "органы сознания", с помощью которых мы только и можем по-новому воспринять и оценить этот мир.
Это устройство сознания зафиксировано в структурах мифов, в структурах процессов инициаций во всех человеческих культурах. Путь содержит критические точки перехода. Первооткрыватель этой темы в европейской этнологии А. ван Геннеп так и назвал свою книгу - "Ритуалы перехода". Там речь идет о том, что в древних сообществах всегда существовали ритуалы посвящения, ситуации мучительных переживаний, ситуации столкновений со смертью. Например, когда маленькие мальчики, достигшие подросткового возраста, посвящались в мужчины, они проводили несколько суток во тьме, что символизировало изначальное лоно космоса, мать тьму. Они переживали процесс смерти себя, как подростков, и слышали от старейшин рассказ о сотворении мира, о происхождении племени. И здесь язык ландшафтов переживания смыкается с языком мифов.